КОРАБЛИК
2007
ПЕТУШОК
(1 мая 1952 года)
Заревой Петух, птенец рукотворных раев –
Самый сладкий леденец красных Первомаев!
Нес тебя я, как флажок, в гуще демонстрантов,
И скользили из-под ног тени транспарантов.
Ты, не пряча круглых глаз, видел изумленно
Всей Москвы кумач-окрас. Смех, цветы, знамена.
Милицейских лошадей гулкие подковки.
Остановки. Тьма людей. А на «Маяковке»
Как – ударил баянист по сипатым кнопкам!
Пробежал их сверху вниз и прижал всем скопом.
На плече тряхнув бушлат, – бескозырку в слякоть! –
Баба «Барыней» пошла орденами звякать.
Веселиться дан зарок. Выбились кудряшки,
Съехал на бок козырек летчицкой фуражки.
- Сыпь, Семенна, топочи, не жалей колодку,
Малахольных поучи рассыпать чечетку!
У меня шесток в руке. Врать не станет птица:
Ликованью на шестке не с чем и сравниться.
Сласть послевоенных лет – Петушок мой липкий!
В треск потертых кинолент влился дождик хлипкий.
Пленка рваная, куда? Захрустела: «Склейте!..»
Как чернильная звезда прыгает на ленте!
Перфорация скрипит. Мы ее поборем.
Демонстрация кипит разливанным морем.
И во сне ли, наяву – в сердце панорамы
Красной площадью плыву на плечах у мамы.
В пятьдесят втором году над цветочной пеной
Подмигнул мне на беду лучший друг Вселенной.
Пролетели огоньки радости каленой
С Мавзолея до руки над Седьмой колонной.
Загорелся и упал Петушок от счастья.
Леденцовая крупа хрупнула на части.
Обернулся я, как мог, неостановимо:
- Мама, мама, Петушок…
Люди – мимо, мимо.
- Мама, мама, Петушок!..
Руки, крики, топот.
Вот мой праздничный ожог – вот мой первый опыт.
Нас несет нахлёст волны, флагами алея,
Вдоль кладбищенской стены, мимо Мавзолея.
Как же мне тебя постичь, льющаяся лава?
Как перекричать твой клич:
«Слава! Слава! Слава!» –
Если сам я – голос твой, той химеры рая,
Что свисала над рекой, по мостам сползая?