СОЛДАТИК
(август 1968)
В тени Карпат под Самбором в лесу
Я службу оловянную несу,
Я танки туполобые пасу,
Я – солдатик на посту.
Домой никак нельзя назад,
Со мной мой черный автомат,
Приклад, свинцом налитый ствол,
Он тянет вниз. О, как же он тяжел!
Уперся в Прагу красный карандаш.
Свобода – хмель, пора кончать кураж,
И получил приказ полковник наш
Город взять на абордаж.
- Постой, – кричу ему. – Назад!
Со мной мой черный автомат,
Приклад, и ствол свинцом налит.
- Ты присягал.
- Но разум не велит.
И траки заработали, дрожа,
Как мясорубки, перегной кроша,
И засверкала лезвием ножа
Наша мощь, а разум – ша.
И я остался на часах
Один в задымленных лесах,
Один, уставив в землю ствол.
Я – здесь. Границу я не перешел.
А танки за ночь сделали бросок.
Они сумели выполнить урок,
И утром чешский захрустел песок
По обочинам дорог.
Редел туман со всех сторон.
Летел над головами стон.
И сквозь моторов рваный гуд
Неслось: «Они идут! Они идут!»
И бесполезно красный светофор
Мигал над перекрестком, как укор.
Забрать детей и двери на запор,
Словно в город входит вор.
Броня ползет из-под земли,
И башни вертятся в пыли.
Слова по радио текут:
- А я им верил, что не перейдут…
На Рождество жестокий стал мороз.
Я – оловянный, я не перенес.
Была мне греза: Прага – город роз.
Я молил ее до слез:
- Домой мой прах верни назад,
Зарой мой черный автомат,
Приклад, свинцом налитый ствол
И подтверди, что я не перешел.