РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ДАР
Песни
1996
ВРЕМЯ-ЭОС
Еще волне никто не говорит: «Волна…»,
И увяданья свет не зван закатом,
Сухая плеть – лозой, и градины вина
Лишь боги величают виноградом.
Никем не наречен пух лебединых зим,
Лев на горе, масличная долин,
И струны не поют всем безымянным им,
Рожденным прежде, чем письмо и лира.
Еще людская речь по-птичьи гомонит:
То смолкнет, то рассыплется на трели…
И царь поэтов – ритм, их мера и магнит
Спит, как дитя, в плетеной колыбели.
Ему благоволит, как флейта мотылькам,
Зефир лилейный, веющий лавандой,
И уподоблен дым впервые облакам,
Плывущим меж Тавридой и Элладой.
Еще наивный слух к созвучьям не привык,
И разве Дионис тому виною,
Что розу с бирюзой не обручил язык,
Озон лазури не связал с грозою?
А кто сумел найти среди пугливых нимф
Ту девочку, что простирает руки
И бродит по лесам, не узнавая рифм
Любви и крови, друга и разлуки?
Они придут потом из пены грозовой,
Из варварского воздуха возьмутся,
Когда прибой и нас накроет с головой
По мановенью гневного трезубца.
Похож на гулкий грот Гермесов алфавит,
Достроенный до «йоты» в Дельфах где-то.
Там эхо иногда под сводами гудит
И вторит: - Дзэта… - Эта… - Тэта… - Эта…