ДОЖДЬ В ПЕТРОПОЛЕ
Когда хоронится по щёлкам божья тварь
И прекращаются парады кавалерий,
В дождливом небе расцветающий фонарь
Напоминает мне размывы акварелей.
Под пестрой бабочкой раскрашенного рта,
Распорот ворот острой линией косою…
Пусть не пугает городская лепота
Тебя молочною своею наготою.
Где сумрак с тучей подвигают мглу на мглу,
Гляди, как чуткая, смущенная, седая
Лошадка в выемке на сколотом углу
Асфальт царапает, неловко приседая.
Я оступаюсь о побитые края
Дворцовой площади, изогнутой, как блюдце.
Мы так похожи друг на друга: ты и я,
Что было б странно и тебе не оступнуться.
Едва простимся, ты опять меня встречай.
По крышам дождь стучит и булькает в ушатах.
Тебя догонит очарованный трамвай,
Давным-давно освобожденный от вожатых.
Я говорю, что у тебя мои черты.
Чуть разминулись имена, в ином же прочем
Мы так похожи друг на друга, – я и ты, –
Как две зари, и полчаса не давших ночи.
Ей делать нечего над розовой Невой.
Найдем ей место (не у Марсова ли поля?),
Где не тревожится покой ее дневной,
Где соглашается она, ни с кем не споря,
Что, кроме летнего погожего дождя,
Неподалёку от Столпа – плац-адъютанта
Есть у Петрополя в запасе ты и я,
Уже коснувшиеся влажных стоп Атланта.